Наши отношения начались и кончились в области математических закономерностей. Он видел во всем и везде одни лишь геометрические фигуры. Женская красота и привлекательность сводились для него лишь к дугам определенного радиуса и соответствующим окружностям. Там, где любой нормальный – прошу прощения за слишком резкое слово! – и нормально чувствующий мужчина восторженно созерцал хмельную прелесть плоти, он видел лишь углы и дуги. Казалось, он подходит к женщине с циркулем и лекалом в руке и оценивает ее привлекательность согласно теореме: в одной окружности или в окружностях одного радиуса равным хордам соответствуют и равные дуги, а меньшей хорде соответствует меньшая дуга, и наоборот. И еще: окружность и прямая могут иметь не более двух общих точек.
Мужчины имеют обыкновение превозносить женщину в теории и презирать ее на практике. Во время нашей короткой связи этого не произошло, поскольку я всегда имела больше практического ума, нежели маленький математик, готовый вести статистику поцелуев, но не способный удовлетворительно повязать свой галстук. Он зачастую был мнимо-глубокомыслен и склонен теоретизировать в любви, вычерчивая диаграммы и выдумывая законы управления чувствами. Разумеется, в теории он был всегда прав, но на пратике встречаются тысячи мелочей, которые человеческий разум не может и не должен предвидеть. Меня глубоко оскорбляло, когда он, уставясь на мою грудь, продолжал думать лишь об описанных дугах и вписанных хордах, бормоча вполголоса: прямая, перпендикулярная радиусу данной окружности и проходящая через конечную точку его, является касательной названной окружности в упомянутой точке...
